Царь Каменных Врат - Страница 12

— Тогда и я с вами. У меня не меньше причин ненавидеть Цеску, чем у вас обоих. Он затравил Олена.

— Но ты женщина, — беспомощно сказал Тенака. Она рассмеялась веселым переливчатым смехом.

— Ох, Тенака, как же я ждала, когда ты наконец скажешь глупость. Ты у нас такой умный и всегда прав. Женщина, скажите на милость! Ну да, я женщина. Но не только. Если б я захотела, то сама убила бы тех четырех солдат. Я не слабее тебя, а то и сильнее, и двигаюсь так же быстро. Ты же знаешь — я полулюдица! Олен увидел меня в Дренане — я была горбуньей и хромоножкой. Он сжалился надо мной, отвез меня в Гравен и использовал тамошние машины по их истинному назначению. Он исцелил меня, соединив с одним из ручных зверей Цески, — знаешь, с кем?

— Нет, — шепотом ответил Тенака.

Она взвилась со ствола, вскинула руки, и Тенака повалился в снег, не в силах дохнуть. Она пригвоздила его к земле, и он, как ни старался, не мог шевельнуться. Крепко держа его за руки, она навалилась на него всей тяжестью, почти касаясь лицом его лица.

— С пантерой, вот с кем.

— Я бы и так тебе поверил — не обязательно было показывать.

— Для кого как. Ведь теперь ты полностью в моей власти.

Он усмехнулся и выгнул спину. Рения, изумленно вскрикнув, отлетела влево. Тенака извернулся и упал на нее, придавив ее руки.

— Мной не так-то просто овладеть, девушка.

— Ну и что же дальше? — спросила она, выгнув бровь. Он покраснел и ничего не ответил — но и не отпустил ее.

Он чувствовал ее тепло, ее запах.

— Я люблю тебя, — сказала она. — Люблю по-настоящему.

— Нет, нельзя. У меня нет будущего.

— У меня тоже. Что может быть впереди у полулюдицы ? Поцелуй меня.

— Нет.

— Пожалуйста!

Он ничего не ответил, да и не смог бы, ибо губы их слились.

4

Муха стоял в толпе и смотрел на девушку, которую привязывали к столбу. Она не сопротивлялась, не кричала, и в глазах ее светилось презрение. Высокая и светловолосая, она притягивала к себе взгляды, хотя и не была красавицей. Стражники, укладывавшие хворост вокруг ее ног, старались не смотреть на нее, и Муха чувствовал, что им стыдно.

Так же, как и ему.

Офицер, взобравшись на деревянный помост рядом с девушкой, оглядел толпу. Он ощущал молчаливый гнев собравшихся и наслаждался им — ведь гнев этот был бессилен.

Офицера звали Малиф, Он оправил свой багряный плащ, снял шлем и пристроил его на согнутую в локте руку. Солнце светило ярко, и день обещал быть хорошим — просто превосходным.

Малиф прочистил горло.

— Эта женщина, обвиненная в колдовстве, подстрекательстве к мятежу, отравительстве и воровстве, приговорена по всем перечисленным статьям к справедливой казни. Но если кто-то хочет сказать слово в ее защиту, пусть сделает это сейчас.

Его взгляд устремился влево, где в толпе возникло какое-то движение. Старик хотел выйти вперед, но молодой его удерживал. Нет, тут ничего не светит.

Малиф указал рукой направо, на полулюда, одетого в красную с бронзой ливрею Силиуса-магистра.

— Сему служителю закона поручено защищать решение суда. Если кто-то желает сразиться за женщину, именуемую Валтайя, пусть посмотрит сперва на своего противника.

Муха вцепился в руку Белдера.

— Не будь дураком! Тебя убьют. Я не допущу этого.

— Лучше уж умереть, чем смотреть на это, — проворчал старый солдат, однако перестал вырываться, вздохнул и пошел прочь, расталкивая толпу.

Муха глянул на девушку. Она смотрела прямо на него своими серыми глазами и улыбалась без тени насмешки.

— Прости, — одними губами произнес Муха, но она уже отвернулась.

— Можно мне сказать? — сильным и звонким голосом спросила она.

— Закон дает тебе это право, — ответил Малиф, — однако помни, что в твоих словах не должно содержаться никакого подстрекательства, иначе я прикажу заткнуть тебе рот.

— Друзья, — заговорила она, — мне жаль видеть вас здесь сегодня. Смерть — ничто по сравнению с безрадостной жизнью. Большинство из вас я знаю. И всех вас люблю. Пожалуйста, уходите и вспоминайте меня такой, какой знали. Подумайте о чем-нибудь веселом и забудьте об этом печальном событии.

— Им не о чем будет забывать, госпожа! — крикнул кто-то. Толпа раздалась, и высокий человек в черном вышел на открытое место около костра.

Валтайя взглянула сверху в его ярко-голубые глаза. Его лицо скрывала маска из блестящей черной кожи.

Неужто человек с такими красивыми глазами может быть палачом?

— Кто ты? — спросил Малиф.

Человек скинул с себя кожаный плащ и небрежно швырнул в толпу.

— Ты вызывал бойца, так или нет?

Малиф улыбнулся. Незнакомец был крепко сложен, но рядом с полулюдом даже он казался недомерком. Нет, день определенно хорош!

— Сними маску, чтобы мы могли видеть тебя! — потребовал Малиф.

— В этом нет нужды, да и закон этого не предусматривает.

— Что ж, хорошо. Спор решит рукопашная схватка без применения оружия.

— Нет! — крикнула Валтайя. — Опомнитесь, сударь, это безумие. Если мне суждено умереть, пусть я умру одна. Я уже смирилась со своей участью, а из-за вас мне будет еще тяжелее.

Не слушая, неизвестный достал из-за широкого черного пояса пару кожаных перчаток.

— Дозволено ли мне надеть их? — спросил он.

Малиф кивнул, и полулюд вышел вперед. Семи футов росту, с длинной лисьей мордой, с кривыми когтями на руках. Он глухо зарычал и вздернул губу, обнажив блестящие клыки.

— Существуют ли правила для такого боя? — спросил незнакомец.

— Нет, не существуют, — ответил Малиф.

— Прекрасно! — И человек в маске со всего размаху треснул зверя в челюсть.